Последнее время некоторые крупные советские исследователи все больше склоняются к мысли о присутствии на Земле неких сущностей, построенных на других началах, а не на хорошо знакомой нам биологической основе.
Академик Академии медицинских наук В. П. Казначеев пишет, что не считает невероятным существование на Земле иных, не биологических, а, скажем, полевых форм жизни. О возможных существах, чье тело построено не на известном нам «молекулярном уровне», а на уровне элементарных частиц, говорил, выступая на международном симпозиуме в Бюрокане, академик В. Л. Гинзбург.
Очевидно, что такое существо, представляющее собой поле или состоящее из элементарных частиц, должно быть наделено свойствами, совершенно непривычными с точки зрения человеческого опыта. Оно свободно проникает сквозь другие тела и предметы, пропускает свет — т. е. не воспринимаемо органами зрения человека. Способы потребления энергии из окружающего пространства у такого существа также совершенно иные, отличные от известных нам, как отличны и само название, и цели, и смысл бытия.
В Москве у подножия монумента в честь освоения космоса расположена бронзовая фигура основоположника советской космонавтики — Эдуарда Циолковского. Этот теоретик и философ космоса задавался вопросом существования иных форм жизни еще в начале века, задолго до того, как мысль о возможности жизни на полевой основе или на основе элементарных частиц стала объектом интереса современной науки. Он верил в возникновение на самой заре существования Вселенной неких «существ, устроенных не так, как мы, — писал он, — по крайней мере из несравненно более разреженной материи». За миллиарды лет своего бытия существа эти, считал ученый, могли достичь «венца совершенства». «Умели ли они сохраниться до настоящего времени и живут ли среди нас, будучи невидимы нами?» — спрашивал Циолковский.
Мысль о каких-то сущностях, живущих рядом с нами и не воспринимаемых органами наших чувств, присутствовала в человеческом сознании практически всегда. Это представление пронизывает все верования, мировые религии и мифологию разных народов. Можно с уверенностью утверждать, что в истории человечества не было цивилизации, в системе воззрений которой не присутствовал бы этот элемент.
Воззрения теологов и мистиков всех времен на то, что представляют собой эти сущности, может быть небезразлично и сегодня тем, кто пытается понять некоторые феномены. Приведу в этой связи некоторые мысли св. Иоанна Дамаскина (675-753 гг.) о сущности ангелов. «Ангелы, — писал святой, — суть светы мысленные, не нуждающиеся в языке и слухе, но без произносимого языком слова передающие друг другу свои помышления и желания… По естеству своему они не имеют вида или образа, подобного телам, не имеют и измерений, но мысленно бывают присущи». И еще: «Ангел не содержится в месте, подобно телам так, чтобы принимать образ какой или вид. Но говорится, что он бывает в известном месте ради того, что мысленно присущ в нем, не будучи в данном месте, но там мысленно представляется, где и действует».
Неспособность наша к восприятию подобных тонких структур, иных сущностей, сравнима, возможно, только с неспособностью насекомых или, скажем, пчел воспринять наше собственное существование, т. е. существование человека. Люди занимаются пчеловодством более 10 000 лет. Десять тысячелетий подряд они используют пчел, видоизменяют их, изучают, пишут о них статьи и монографии. Но при этом для самих пчел человек, оказывается, остается за барьером их восприятия. Зрение их устроено таким образом, что позволяет им различать лишь расплывчатые контуры ближних предметов. В этом колышащемся мареве туманных очертаний контуры человека, контуры дерева или колонны, воздвигнутой в честь какого-то события нашего мира, одинаково неразличимы и равно безразличны им. Пчелы, считает известный французский исследователь Реми Шовен, даже не подозревают о существовании такого существа, как человек. В той реальности, в которой пребывают они, нет ни человека ни человечества.
Подобно пчелам или насекомым, обитающим в природе, мы не воспринимаем иных сущностей, возможно обитающих рядом с нами. Правда, мы хотя бы догадываемся, что они есть. Но каково бытие этих сущностей, каковы их мотивы и цели, если они вообще присущи, этого мы знать не можем. Как не могли бы знать, не разводят ли и они человечество так же, как мы разводим пчел. Впрочем, и слава Богу, что не знаем.
